Сказки

Легко ли быть лимоном

Ветер пронесся по кривой вытоптанной тропинке, поднял несколько песчинок, бросил их колючками в широко распахнутые приземистые цветы. Они слегка вздрогнули, терпеливо выдержав неизбежный удар, и снова подставили сердцевинку для солнца. Лучи его скользили в светлыми жаркими полосами. Делали краски ярче, а воздух – теплее.

В этом сладком зное раздавался равномерный гул пчел, усыпляющий и рассказывающий северному жителю о лете. Однако октябрь уже подбирался к своему финалу. И если где-то далеко отсюда за горами и морями снег покрывал подмерзающую почву, то в греческих садах едва начинался сезон цитрусовых. Сочных, разноцветных и напитанных витаминами плодов с плотной кожурой. Одни люди нетерпеливо срывают ее пальцами, другие деликатно нарезают фрукты на кружочки, третьи с праздничным шумом взрывают яркие цитрусы в соковыжималке и наслаждаются насыщенным напитком.

Апельсины и мандарины всех оттенков оранжевого игриво манили среди темных зеленых листьев. Сборщики урожая едва успевали за день снять заданный объем – в этом году сады порадовали изобилием. Аккуратно сбитые ящики из свежих досок принимали в себя килограммы сладких фруктов. Загорелые руки грузили доверху наполненную тару в открытые грузовики. И цитрусовая феерия отправлялась на полки супермаркетов, на рыночные лотки и конвейеры фабрик по производству соков.

Среди такого изобилия грустил только один фрукт. Лимон. Он тоже вступал в урожайную пору. И был востребован не меньше апельсинов. Ведь какой греческий стол обходится без оливок, лимона и соли? А через тысячи километров ровные лимонные кружочки с толстой желтой каемкой с удовольствием ложились на дно чашек, придавая обычному чаю солнечный аромат средиземных тайн.

Однако этот Лимон с трудом выдавливал кислую улыбку, когда к нему обращались плоды с соседних деревьев. Как, например, огненный Апельсин, с ленивой томностью выпятивший округлый бок в сторону собеседника.

— Привет, братишка! – растягивая слова, сказал Апельсин и счастливо зажмурился в лучах солнца.

— Приветствую, — прогнусавил Лимон, размышляя о своем.

— Какой-то ты сегодня не в настроении, — заметил Апельсин, немного покрутившись под порывом ветра.

Лимон устало вздохнул и подумал, что лучше бы и вовсе не отвечать. Разговор затянется, придется его поддерживать. А желания этим заниматься у Лимона не было. Потому и решил сказать правду:

— Ты все равно не поймешь.

Апельсин аж подпрыгнул от возмущения. И был он до того сочен, что еще немного – так и брызнул бы через кожуру.

— Что это ты? Зазнался? – пронзительно взвизгнул Апельсин.

Лимон почувствовал, как ему хотелось бы сейчас пожать плечами. Будь они у него – точно бы так и сделал.

— Даже и не думал. Куда мне до тебя, — кисло проворчал Лимон.

— А что ж тогда такое позволяешь себе?

Апельсин отряхнулся и повернулся другим боком, чтобы успеть еще подрумяниться под лучами заходящего солнца.

Лимон устало вздохнул:

— Говорю как есть. Кто я, чтобы тягаться с тобой?

— В смысле? – удивился Апельсин.

И даже повернулся обратно, пренебрегая возможностью зарумянить бок. После чего сразу взвился:

— Ты же лимон! Без тебя ни одна трапеза не обходится. Везде добавляют. А нас берут просто тогда, когда хочется съесть.

Лимон пристально посмотрел на Апельсина и грустно ответил:

— Вот именно.

— Что вот именно-то? Говори конкретнее!

Апельсин начинал проявлять нетерпение и даже насупился. Лимон думал, стоит ли озвучивать свои мысли, если до этого оранжевого пижона никак не доходит.

— А то, что ты сам сказал. Вас выбирают именно по желанию. А лимоны только добавляют куда-то.

Апельсин от изумления открыл рот и в итоге прыснул со смеха:

— Ну ты даешь! Нашел из-за чего расстраиваться! Тебя же в любом случае используют, а мы можем так и проваляться. И даже сгнить.

Лимон долго и задумчиво смотрел на Апельсина. На его бугристую оранжевую кожуру. «И под такой невзрачной оболочкой скрывается сладкая и сочная мякоть!» — в очередной раз констатировал про себя Лимон. Он подождал, пока Апельсин отсмеется, и продолжил:

— В том-то и дело, что используют. Я бы предпочел сгнить, но быть избранным.

— Ты куда-то далеко загибаешь. На солнце перегрелся, что ли? — захохотал Апельсин.

— Мне это не грозит. Я все равно не стану сладким. Хоть в тени, хоть на солнце, — без намека на улыбку произнес Лимон. – Меня никогда не будут любить просто так. Самого по себе. Я либо дополняю что-то. Либо из меня создают совершенно новый продукт: лимонад, мармелад, пунш, желе и прочее. А я хочу быть собой! Собой! Просто лимоном. И чтобы меня любили просто лимоном. И съедали просто лимоном. Понимаешь?

Он произнес эту тираду на одном дыхании, с нарастающей силой. И так громко, что все соседние плоды перестали шушукаться, отвлеклись от важных дел и уставились на странного выскочку.

Апельсин не сразу нашелся, что ответить. Настолько был удивлен внезапной исповедью желтого Лимона, которого считал удачливым. Ведь другим фруктам могла светить незавидная участь пролежать у кого-то в шкафу, пока мошки не начнут роиться по всей комнате, а кожура не покроется пушистой зеленой плесенью. В то время как лимоны шли нарасхват и в основном использовались до конца, хранились в холодильниках. У некоторых особенно заботливых хозяек даже уютно располагались в специальном контейнере. И вдруг такие откровения.

— Теперь я ответил на твой вопрос? – угрюмо спросил Лимон, в упор глядя на Апельсина.

Тот молча кивнул. Он решил, что лучше не связываться с этим странным кислым типом.

Лимон тоже затих. Соседние фрукты вернулись к прежним разговорам. И все пошло своей чередой. Только у Лимона в голове мысли продолжали роиться не хуже пресловутых дрозофил. И не было от этих незваных гостий никакого покоя.

Тем временем воздух посвежел. Последние лучи скользнули по самой земле, устремившись за горизонт. И ночные звуки обрели особую остроту.

Именно тогда Лимон, который никак не мог уснуть, и услышал шорох шагов по саду. «Кто бы это мог быть?» — подумал Лимон. Ведь для сборщиков урожая было уже слишком поздно.

Невидимый посетитель приближался. Шаги становились более явственными и смолкли прямо под деревом. Лимон не без любопытства попробовал разглядеть внизу незнакомца. Но видел только две черных небольших тени.

— Это тут, — послышался детский шепот.

«Похоже, какой-то мальчуган забрел в сад. Опять будут таскать апельсины или мандарины», — разочарованно подумал Лимон и потерял интерес к посетителям.

— Уверен? Может, это апельсиновое дерево, — раздался еще один детский голосок.

Лимон навострил уши. В следующее же мгновение один из маленьких сорванцов поелозил рукой по дереву.

— Не, вроде, это оно. Кажется, желтые висят, — упрямо вторил первый мальчик. – Кто полезет?

«Конечно, желтые. А какие же еще?» — подумал про себя Лимон, но не стал пугать детей своим голосом.

— Лезь сам. Ты же хотел лимонов, — подзадоривал второй.

«Хотел лимонов? Ребенок?» — потрясенно подумал Лимон.

— Ой, думаешь, не залезу? Да легко! Ради лимонов на что угодно! – уверенно воскликнул первый мальчик и тут же начал неуклюже карабкаться по дереву.

«Что угодно… ради лимонов!» — счастливо повторил про себя Лимон.

И затрясся от радости. Затрясся так сильно, что оторвался от ветки и звонко хлопнул смелого мальчика прямо по голове.

— Ай! – заорал тот и сразу же спрыгнул на землю.

— Ты чего? – испуганно спросил второй ребенок.

Смельчак стоял и тер голову, потом посмотрел вниз и увидел желтеющий в траве плод.

— Вот! Сам свалился! – радостно закричал мальчик, присел и живо поднял Лимона. – Побежали! Нам хватит! Слопаем целиком! Прямо с кожурой! Жуть как хочется!

Мальчик сунул Лимона к себе в карман и пустился бежать по ночному саду. Спутник едва поспевал по пятам, стараясь не врезаться в чернеющие стволы деревьев в темноте. И несколько минут вокруг был слышен только этот топот легких детских ног в стертых стареньких сандалиях.

 А Лимон подпрыгивал и чувствовал себя абсолютно счастливым. Ведь наконец-то он был нужен сам, целиком, а не как дополнение к другим. И из него ничего не собирались сделать. Он требовался без улучшений, добавок и перемен. Таким, как есть. Без остатка.

©Анастасия Настурция Petro, 2021

11.11.21