Принцесса, которой надоели пионы

1. Кто на свете всех милее

В стране Пионии, на острове Розении жила-была синеокая принцесса. Звали ее Мореной. И была она самой красивой принцессой во всех окрестных королевствах. Черные блестящие волосы струились атласным шелком до пояса. Яркие глаза манили глубиной океана. На щеках как июньская роза цвел румянец. А белизной кожи принцесса могла бы помериться со снежными вершинами высочайших гор.

Когда Морена просыпалась, то сразу вставала и шла к зеркалу в серебряной оправе.

— Ах, какая же я красивая! – восхищалась принцесса, любуясь своим отражением.

— Ах, какая ты красивая, моя девочка! – восклицала мама-королева, целуя дочку перед завтраком.

— Ах, до чего же вы прекрасны, ваше высочество! – благоговейным шепотом повторяли все слуги во дворце.

Даже цветы в королевском саду склоняли свои тяжелые головы, когда Морена выходила прогуляться по дорожкам. А птицы, пролетая над ее головой, меняли направление и садились на деревья, чтобы воспеть в трелях невероятную красоту принцессы.

Каждый ее день проходил одинаково, ведь жила Морена в Пионии – стране вечного лета. Морская вода, омывающая остров, была теплой все 12 месяцев в году. Небо почти никогда не омрачалось тучами. Лишь иногда набегало уставшее облако с набрякшими от воды краями. И проливало потоки ливня на сады и огороды местных жителей.

Облаку было жаль засыхающие растения, поэтому оно торопливо набирало влагу в чужих королевствах и медленно тащилось по нему, чтобы не выронить ни капли раньше времени. А уже в Пионии разражалось целительным дождем. Цветы, трава, деревья и кустарники сразу оживлялись, краски вокруг становились еще более сочными. И не знала страна Пиония ни хлопот, ни забот.

2. Как называется этот цветок

В это утро Морена привычно прогуливалась по саду. Две фрейлины сопровождали принцессу и держались поодаль, как она всегда требовала.

— Как называется этот цветок? – скучающим голосом спросила Морена, остановившись возле большого куста с чайно-желтыми бутонами.

— Так ведь пион, ваше высочество, — робко ответила первая фрейлина и присела в глубоком реверансе.

— А… Понятно, — вздохнула Морена и пошла дальше.

Но через пару метров снова остановилась перед другим кустом с кипенно-белыми цветами.

— А этот? – нетерпеливо спросила Морена.

— Так ведь это тоже пион, ваше высочество, — тихо ответила вторая фрейлина и присела в реверансе почти до самой земли.

— Хм… — нахмурилась Морена и двинулась дальше.

Она ускорила шаг так, что свита едва поспевала за ней. И снова остановилась уже перед другим кустом с малиновыми гигантскими бутонами.

— Ну а этот? – капризно и громко спросила Морена, указывая нежным розовым пальчиком на цветы.

— Так и это тоже пион, — едва слышно сказали обе фрейлины одновременно и присели так низко, что чуть не упали.

Морена топнула изящной ножкой в умопомрачительных шелковых туфельках бирюзового оттенка.

— Как же так? И тут пион, и там пион, и везде вокруг одни пионы! – возмущенно воскликнула она, обводя рукой сад.

Фрейлины, заикаясь и не поднимая глаз, испуганно ответили:

— Но ведь мы живем в Пионии. Здесь везде так.

— А я так не хочу! – громко сказала Морена и уперла в тонкую талию свои холеные ручки. – Не хочу, не хочу, не хочу!

И, подобрав десяток пышных нижних юбок, вдруг бросилась бежать к калитке.

Фрейлины ахнули и устремились за принцессой. Но так как в королевстве никто никогда не бегал, а только ходил и прохаживался, дамы быстро утомились и без сил упали на первую же резную скамеечку.

— Стража! На помощь! – наперебой восклицали они, обмахиваясь веерами.

Но стража тоже не умела бегать. Поэтому к тому моменту, когда они дошли до фрейлин, принцессы уже и след простыл. Ведь она, в отличие от других жителей королевства, была особой породы. И могла бы не только бегать, а и плавать. Если бы захотела, конечно. А, может, даже и летала бы.

Так и смотрели друг на друга охранники и фрейлины, почесывая головы. Точнее, фрейлинам такая фривольность была бы непростительна, поэтому они просто ахали и обмахивались веерами, иногда падали в обмороки для приличия. А стражники чесали лысеющие затылки, бряцали оружием и не знали, что делать.

3. Кто здесь

Тем временем Морена убежала так далеко, что достигла границы страны Пионии и ступила на земли Романии. И сразу же замерла в изумлении.

— Что это такое с травой? – думала принцесса, глядя на пожелтевшие травинки и выжженную солнцем степь. – Разве сюда не приходит уставшее облако, набрякшее водой?

Потом осмотрелась вокруг и снова удивилась.

— И что это за странные цветы, похожие на яичницу? – вслух спросила Морена, присела и сорвала ромашку.

Покрутила ее между пальцев, подняла и, прищурившись, разглядывала на солнце. Потом понюхала и опять поразилась:

— Какой странный цветок. Где его аромат? Он же ничем не пахнет.

Тут вдруг ее чудесные открытия были бесцеремонно прерваны каким-то настойчивым жужжанием. Морена поморщилась и, бросив ромашку на землю, крикнула:

— Что это такое? Кто посмел меня потревожить!

Принцесса была вне себя от возмущения. Но она знала, что и в гневе остается самой красивой во всех окрестных королевствах. Поэтому злилась она в жизни так же часто, как и улыбалась.

Ответа не последовало.

— Извольте отвечать! А не то я прикажу отрубить вам голову! – капризно воскликнула Морена и для верности топнула ножкой.

Но земля в стране Романии не была такой мягкой и податливой для королевских ножек. Поэтому принцесса ушибла свою облаченную в шелк пяточку и тут же упала.

Происшествие совершенно обескуражило самую красивую принцессу. Ведь никто из фрейлин не успел подложить ей подушку при падении. Да и вообще: где они были, эти фрейлины?

Морене вдруг стало так жалко себя и так страшно падать в одиночестве, что она закрыла лицо руками и заплакала. Но не успела она вдоволь насладиться жалостью, как рядом повторилось то самое назойливое жужжание. Морена сразу же забыла, что хотела плакать, и стала искать источник звука.

— А ну-ка покажись! – требовательно сказала она. – Покажись, кому говорят! С тобой самая красивая принцесса говорит. Между прочим!

4. Почему умный не хочет стать королем

И тут она увидела. И обомлела. Ведь весь этот настойчивый низкий гул издавало такое маленькое существо, что оно уместилось бы на мизинце. Голова этого шумного обитателя была темной и мохнатой, а тельце – в яркую желто-черную полоску. Помимо таких удивительных внешних характеристик существо еще и летало. Прозрачные маленькие крылышки поднимали крохотное толстое тельце и несли его от одного цветка к другому.

— Эй, ты… — неуверенно начала Морена и задумалась.

Она не знала, как надо обращаться к таким жужжащим малявкам. Особенно, если они не были подданными ее королевства.

— Ну ты, который жужжит. Как тебя зовут? И что ты вообще такое? – спросила Морена, пытаясь вспомнить уроки хороших манер, но никак не вспоминалось.

Существо остановилось, высунуло голову из цветка и в свою очередь задало встречный вопрос:

— А ты кто?

— Что-о-о? – открыв рот, сказала Морена и села в траве, в изумлении уставившись на наглого жужжальщика. – Да как ты смеешь так разговаривать с самой красивой принцессой во всех окрестных королевствах? Ты даже еще не сказал мне о моей красоте!

Существо смерило взглядом незнакомку. И, если бы у него были плечи, то смогло бы ими пожать. Но так как вместо них были крылья, источник жужжания ответил:

— Девушка как девушка. Ничего особенного.

И добавил, пока Морена не пришла в себя от удивления:

— Ну разве что слишком капризная и самовлюбленная. А так – да, ничего особенного.

— Да как ты… да как ты… да как ты смеешь вообще так со мной разговаривать! – обретая дар речи, возмутилась Морена.

Существо снова ухмыльнулось:

— Да я бы и вовек с тобой не говорил, но ты же надоедаешь с вопросами. Вот и пришлось оторваться от работы и заняться глупостями.

— Работы? – удивилась Морена, забыв о своей обиде.- Но ты же ничего не делаешь! Ты же летаешь и нюхаешь цветы.

— Хм, нюхаешь и рвешь цветы только ты. А я их опыляю.

— Пылью покрываешь, что ли? Ну так мои служанки тебе бы живо указали на свое место! – воспряла духом Морена, думая, что ступила на знакомую тропу.

Существо рассмеялось так, что с его шерстяного тельца во все стороны полетела мелкая желтоватая пыльца. Морене защекотало нос, и она громко чихнула, сдув жужжальщика с цветка.

— А еще принцессой себя называешь, — проворчало существо, взмывая из травы вверх. – Будто не знаешь, что надо в локоть чихать, а не бациллы свои разбрасывать.

— Это я-то бациллы разбрасываю? Да ты посмотри, сколько с тебя желтой пыли сыплется во все стороны! Красивым принцессам вздохнуть нельзя в твоем присутствии.

— Ну так и не вздыхай. Нам, шмелям, не до ваших изяществ. У нас – вот. Целое поле для работы.

И шмель показал крохотной лапкой на бескрайние просторы. Принцесса живо огляделась и, оценив масштабы работы, впервые почувствовала смущение.

— Простите. Я не знала, что вы – шмель. На ботанике мне учительница говорила…

— На биологии, наверное, — бесцеремонно поправил шмель. – На ботанике изучают растения.

— Ну раз ты такой умный, — оскорбилась Морена, вернувшись на «ты». – Раз такой умный, то почему до сих пор не король?

Шмель засмеялся. Он смеялся все громче и громче. Аж на спинку повалился и задрыгал всеми лапками, стряхивая остатки пыльцы.

— Да что же тут смешного! – еще больше обиделась Морена и внезапно почувствовала, что смех шмеля очень заразительный.

5. Почему принцессы не смеются

Настолько заразительный, что прямо невозможно было обижаться на него дольше. Несмотря на то, что он так нахально нарушил королевский этикет. Не сдержавшись, Морена сначала прикрыла рот, чтобы спрятать улыбку. А потом вдруг расхохоталась звонким и до неприличия громким смехом, каким категорически нельзя смеяться высокопоставленным особам из дворца.

— Какой ты забавный! – через несколько минут ответила Морена, вдоволь повалявшись от смеха на спине и подрыгав ногами.

Она отерла веселые слезы.

— Да и с тобой, оказывается, не все еще потеряно, — ответил шмель и, пожужжав, милостиво присел на край ее огромного платья.

— Знаешь, самым красивым принцессам нельзя так громко смеяться. Это не по этикету, — начала Морена серьезно, но тут же опять сорвалась на смех. – Однако я не могу, не могу никак остановиться! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!

И принцесса опять повалилась на спину и задрыгала ножками в шелковых стоптанных туфельках. Шмель тоже посмеялся вместе с ней и сделал несколько почетных жужжащих кругов над ее головой, чтобы было еще веселее.

— Уф. Всё. Надо прекратить, — сказала Морена, вытирая щеки от смешливых слез.

Она села и внезапно помрачнела.

— Почему я не смеялась до сих пор? Никогда-никогда не смеялась…

Шмель задумчиво посмотрел на нее и ответил:

— Ну тут ведь все очевидно. Это и есть ответ на вопрос, почему умный не хочет быть королем.

Принцесса вскинула глаза на шмеля, в их синей глубине мелькнуло озарение.

— Да. Нам нельзя ничего из простых человеческих радостей, — прошептала она, удивляясь новому открытию.

— Так уж и человеческих. Будто шмелям смеяться запрещено. Или лягушкам, — обиженно насупился шмель.

Морена сразу захохотала и опять повалилась на спину, повторяя:

— Ой, не могу! Ха-ха! Да! Лягушкам! Ха-ха! Лягушкам и жабкам. Смеющиеся жабы и лягушки. Смеющиеся шмели и быки. Ах-ха-ха! Ну ты только представь себе такую смеющуюся жабку. Ой, не могу! Невозможно! Невыносимо! Ха-ха-ха!

Шмель сначала обижался, но потом заразился обратно смехом и тоже покатывался.

6. Обещаешь ли ты

В тот день они столько смеялись, что у принцессы Морены в какой-то момент свело челюсти. И она просто не могла ими пошевелить. И это было так смешно, что она опять смеялась и валялась на спине.

Однако любой день подходит к концу. И, когда солнце стало садиться, шмель внезапно куда-то засобирался.

— Мне пора, — сказал он.

— Куда ты? Ты же шутишь? – с надеждой спросила Морена. – Мне так хорошо с тобой. Я не хочу, чтобы ты уходил. И вообще: я тебе приказываю остаться! Я возьму тебя в свой дворец, и мы будем с тобой хохотать каждый день без передышки.

— Дорогая принцесса, не забывайся. Я – не твой подданый. У меня нет хозяина. Я – вольная птица.

— Какая же ты птица? Ты же насекомое.

— Это – образное выражение. Помимо уроков биологии у тебя должна была быть еще литература, — многозначительно заметил шмель.

— Ну зачем ты опять об учебе! Это – такая скука смертная, — вздохнула Морена.

Она отвернулась, посмотрела на закат, поежилась от надвигающегося ночного холода.

— И дворец – тоже скука смертная. Не хочу обратно. Не хочу к этим фрейлинам с их реверансами. Не хочу нюхать пионы. Не хочу больше слушать, какая я красивая, —  нарастающим голосом говорила Морена самой себе. – Не хочу! Не хочу, не могу!

Шмель помедлил улетать, пожужжал немного вокруг и присел на палец принцессы.

— Тогда ответь самой себе: чего ты хочешь. Только честно. Это – самое лучшее, — тихо сказал шмель.

Морена посмотрела на него удивленно:

— Конечно, я знаю, чего я хочу.

— Тогда в чем дело? Вот и скажи.

— Я хочу… я хочу… — Морена начинала и сразу прерывалась. – Да что ж такое! Конечно же, я знаю, чего я хочу, просто забыла.

— Эх, — покачал головой шмель. – Так не бывает. То, чего ты хочешь, это можно забыть только в последнюю очередь.

Морена капризно надулась и задумалась. Но тут же встрепенулась. И от неожиданно простого ответа даже вскочила на ноги. Синие ее глаза озарились радостью:

— Да! Я знаю! Конечно, я знаю! Я хочу как ты! Хочу быть свободной птицей. Летать, куда хочу. Бывать в любом месте, где мне хочется. И смеяться. Громко и дрыгая ножками.

Шмель удовлетворенно кивнул головой:

— Вот это – другое дело. Только я-то не просто летаю. Я работаю, чтобы быть этой вольной пташкой. А вот работаешь ли ты? Точнее, готова ли ты работать?

— Пфф! – презрительно фыркнула Морена. – Принцессы не работают. Ты разве этого не знал?

— Ну так принцессы и не смеются, — парировал шмель.

Его слова обезоружили и лишили дара речи.

— Ты прав, — ответила Морена после продолжительной паузы.

И подумала еще. После чего вскинула голову и решительно произнесла:

— Но в жилах принцессы течет королевская кровь. Если принцесса говорит слово, то она от него не откажется. Поэтому – да. Если я могу бегать в отличие от фрейлин, то смогу и работать.

Шмель помолчал. Затем спросил:

— Ты твердо уверена в этом?

— Я же сказала. Слово принцессы – закон! – громко ответила Морена, уязвленная недоверием.

Шмель еще помолчал. Потом сделал несколько кругов вокруг цветов и снова сел на палец принцессы.

— Что ж. Тогда могу тебе предложить только один путь. Другое я просто не сумею сделать. Ты можешь стать, как я. Но не пожалеешь ли ты об этом? – спросил шмель, вглядываясь в Морену.

— Ну что за глупости! Я сказала, что да. И от этого не отступлюсь. Я скорее погибну, чем вернусь во дворец, — воскликнула Морена.

Тогда закрой глаза и полетели.

— Куда? Как? – в изумлении спросила принцесса.

— Ну вот видишь. Уже и не готова доверять, — разочарованно ответил шмель.

— Нет уж! Очень даже готова! Давай! – решительно сказала Морена и зажмурила глаза.

7. Я лечу

С закрытыми глазами вокруг – только темнота с красными вкраплениями. И Морена напряженно ждала, что будет дальше. Она почувствовала, как ее пальцам стало щекотно, потом щекотно было рукам, голове и ногам. И внезапно принцесса поняла, что становится невесомой, поднимается вверх.

— Я лечу? – с ожиданием радости спросила Морена.

— Конечно. Открывай глаза, — раздался вкрадчивый голос шмеля.

Морена распахнула их и ахнула от восхищения. Под ней простирались поля, они сменялись морской пучиной, городами с игрушечными домиками, стадами коров, похожих с высоты на букашек. А вот и дворец с уставшими фрейлинами – сверху они выглядели как испуганная моль, застигнутая врасплох и спорхнувшая с шубы.

— Я лечу! – счастливо кричала Морена.

Некоторое время она летела, наслаждаясь новым чувством. А потом спросила:

— Но как? Как тебе это удалось? Как ты это сделал?

Шмель немного пожужжал и ответил:

— Все просто. Ты доверилась и согласилась быть, как я. В горе и в радости. Поэтому твое желание сбылось. И ты стала как я.

Морена на мгновение замерла, перестав махать крыльями. И тут же стала падать вниз.

— Помогите! Я падаю! – закричала она в ужасе.

— Это потому что засомневалась, — порывисто ответил шмель и бросился вниз.

— Помоги же мне! – в отчаянии просила Морена, и глаза ее расширялись от страха.

— Ты только сама можешь помочь себе. Если перестанешь бояться, — сказал шмель.

Было видно, что он очень переживает. Особенно по той причине, что ничего не может сделать. Морена сразу вспомнила свое обещание, и крылышки ее затрепетали. Вместе со шмелем она набрала высоту. Дальше несколько минут летели в молчании. Морена обдумывала то, что произошло.

— Выходит, я буду падать всякий раз, когда перестану тебе верить, — сказала она.

— Ну, от голода ты тоже можешь упасть, — усмехнулся шмель.

— От голода? Ты разве не будешь меня кормить? – спросила Морена, готовая возмутиться.

— Я покажу тебе, как кормиться. Но добывать еду тебе придется своим трудом. Как и мне. Разве не этого же ты хотела?

Морена уже собралась возразить, но вспомнила свое обещание и замолчала.

— Да. Ты прав. Все будет так, как я обещала, — решительно и гордо произнесла она. – Ведь принцессы от своих слов не отказываются.

— Даже самые красивые во всех окрестных королевствах, — поддразнил ее шмель и подмигнул.

И Морена, которая сначала чуть на это не обиделась, вдруг засмеялась и почувствовала себя совершенно счастливой и свободной от прошлого.

Так они и полетели вдвоем дальше, к другим полям и другим цветам. Жужжащий пушистый шмель и жужжащая пушистая пчела.

21.07.21 (Орджоникидзе, Крым)

Анастасия Настурция Petro © 2021